Настали новые зеленоградские выходные – довольно сырые, промозглые, невзрачные. Дождя вроде нет, но постоянно присутствует какое-то странное чувство его присутствия.

В прошлый раз и писала про одного из моих первых клиентов. Теперь я готова написать про моего абсолютно первого клиента.

Эта погода напомнила мне мой первый день на работе. Ранняя весна и мой первый клиент. Это было настолько по-голливудски, что даже не верится, что это случилось в реальности.

Желая проверить мои менеджерские качества, начальник отдела продаж нашего рекламного агентства с ходу направила меня к моему первому клиенту. Так как это было собеседование, то и я одета я была довольно-таки празднично – синие обтягивающие джинсы со всевозможными заклепками, высокие сапоги, красивая курточка – лучшая из моего тогдашнего молодежного гардероба.
И тут начальник отдела продаж огорошила меня в первый раз – поставила передо мной какую-то тушь и попросила тут же ей продать. Я, вспомнив все американские фильмы, где так или иначе кому-то что-то впаривали, излилась словесным поносом:

– Эта тушь сделает ваши ресницы необычайно длинными и рельефными («Что, – кричала я в голове. – Рельефными?! Остановись, девочка!»). Подчеркнет ваш стиль, обогатив его новыми, необыкновенными чертами….

Эта чушь длилась минуты две. Начальница отдела все-таки «купила» у меня свою же тушь, и осталась мной довольна. До сих пор не пониманию, для чего проводить этот типо «тест» на профпригодность. Поэтому я солидарна с автором предыдущего поста – искренность на работе, реальную практику никогда не заменит имитация, ненастоящая репетиция. Когда я впаривала своей начальнице тушь, я чувствовала, что в жизни никогда так делать не буду.

А потом она меня огорошила во второй раз: «В соседнем доме находится салон красоты. Сходи к ним и предложили наши рекламные площади». Вот попала!? Но, делать нечего, направилась к ним. Предварительно мне дали несколько наших газет и журналов для образцов, всучили прайсы, в которых я не знала ни одной цифры, бегло рассказали, что мы занимаемся рекламой в интернете и наружкой, имеем договоры с телевидением и радио.
Когда я вышла на крыльцо редакции, я поняла – мои ноги меня подводят. Что я буду говорить? Как мне им предложить? Да как хотя бы поздороваться? Я никогда раньше не обращалась не по адресу. Например, если я шла в магазин, я знала – мне нужен товар, а магазину надо его продать – контакт сознательный и каждый изначально знает, чего хочет вторая сторона. А здесь как? Меня не ждут, может им и реклама не нужна вовсе. Я чувствовала – их отказ больно ударит по моему самолюбию.

А на улице еще такая грязища была! Лужи, наледь, оставшаяся после морозной ночи, грязь, снежная каша. Как по такому идти? Но, к счастью, дом, где находилась парикмахерская, был близко, а вели к нему несколько асфальтовых дорожек.

Я выбрала ближайшую. Каблуки, хоть и невысокие, все же заставляли сконцентрироваться на дорожке. И сразу же, как только я спустилась с крыльца редакции, под мои ноги выскочили небольшая мышь, за которой гналась кошка…

Земля ушла у меня из-под ног, сильный крик сотряс улицу. Еще долго я не могла прийти в себя. Мысли, по крайней мере, я так и не смогла привести в порядок.

Но меня ждал клиент и первый отчет моему первому начальнику. Осторожно я пробиралась по тропинкам города. Наконец-то я заметила вывеску салона красоты над одним из подъездов жилого высотного дома.

Путь к первой рабочей коммуникации преграждала лишь большая лужа, разлившаяся по всей ширине дороги. По краям водяной ямы была покатая наледь, по которой идти было опасно. Можно было пойти по обочине, но там было еще хуже – снежная каша и мягкая, пропитанная водой земля.
Поэтому я рискнула идти по наледи и… опомнилась я только на земле. Мои чудесные высокие сапоги были заляпаны по колено, смачно перепачканы джинсы, капли грязи виднелись на белой курточке. Пряди волос выбились из-под повязки и свисали лохматыми нитками. Ужас был такой степени, что подняться из лужи сразу у меня не получилось. Секунд десять я на коленях стояла в луже и пыталась рассмотреть свое отражение в мелькающей глади воды.

Я была в ступоре. Но потом все-таки поднялась, но не решилась посмотреть вниз. Отряхивалась не глядя, чтобы не расплакаться.

И вот такая – обиженная, грязная и злая – я вошла к первым клиентам. Они поздоровалась. Я им ответила. Потом кое-как растолковала им, кто я и зачем пришла. Было видно, что они не особо заинтересованы в рекламе, а я не была настроена их уговаривать. Минут пять мы поговорили (директора салона на месте не оказалось, поэтому я общалась с сотрудниками), обменялись телефонами, и я вышла.

Я понимала, что это фиаско. Но не испытывала обиды или жалости к себе. Те два случая, которые случились со мной по пути к клиенту, переключили мои эмоции с волнения первого контакта. Я заметила, что с клиентами я общалась спокойно, ровно и кое-что отметила для себя – главное, идя к клиенту, не париться. Стараться переключить эмоции на что-нибудь другое.

Любая заготовленная речь будет звучать неискренне и сбивчиво «в поле», поэтому впредь я решила отдавать все на волю случая при общении с клиентом и никогда заранее не готовить бравурную речь.

… В редакции я спокойно и подробно рассказала начальнице свои приключения, она посмеялась и отправила меня домой, сказав, что я справилась хорошо – молодые предшественницы приносили от первых клиентов более печальные вести
– переволновались, расплакались и прочее.

Когда я вышла из редакции, я наконец посмотрела на свой испачканный вид – он был просто ужасен. Но я улыбнулась и со всей силы плюхнулась ногами в лужу – было весело, как ребенку и домой я пошла в отличном настроении.